Другая заря [= Новый рассвет ] - Сандра Браун

Она замотала головой по подушке.

— Я понимаю, что это звучит глупо, но шов ужасно чешется.

— Чешется? Значит, заживает. — Джейк помолчал. — Но лучше все же посмотреть.

Бэннер доверчиво подняла глаза.

— Ну если надо, Джейк.

Откинув простыню и одеяло, он увидел ее маленькую фигурку в одной ночной рубашке, под которой вырисовывалась каждая выпуклость. В горле Джейка что-то сжалось. Он откашлялся.

— А ты не хочешь, как бы… — Джейк неопределенно покрутил руками, показывая, чтобы она подготовилась, и повернулся спиной к ней.

Бэннер подняла ночную рубашку и расправила ее так, чтобы обнажить только шов. Но одна нога и бедро остались оголенными, иначе не вышло.

— Я готова, — тихо сказала она. Джейк повернулся, избегая встречаться с ней глазами, и осторожно сдвинул повязку.

Бэннер охнула, и он быстро поднял голову.

— Тебе больно?

— Нет. Я только что поняла, что меня на самом деле резали. — Закрыв глаза, Бэннер проглотила слюну, потом, преодолев отвращение, продолжила:

— Он такой некрасивый, этот шов.

— По сравнению с теми ранами, которые я видел, работа Хьюита просто шедевр. Видишь, вот здесь сухая кожа? Она и чешется. Значит, все в порядке.

— Странно, что доктор Хьюит не приезжает навестить меня. Да, идет дождь, и наводнение, но он ведь должен приехать?

Джейк решил, что Бэннер больше не нужна такая большая повязка, и заменил ее квадратиком марли, оставленной доктором.

— Я должен кое-что рассказать тебе. Бэннер уставилась на его макушку. Волосы блестели от света лампы. Она чувствовала его дыхание на своем животе.

— А что именно?

— Про доктора.

— Да?

— Я привез его сюда под дулом револьвера. Губы ее слегка раздвинулись, но она не проронила ни звука. Джейк почувствовал, что должен все объяснить.

— Хьюит в общем-то не особенно упирался, когда узнал, кто его пациентка. Но, осмотрев тебя и поставив диагноз, предложил давать лауданум в любом количестве, чтобы облегчить твои страдания до тех пор, пока ты не умрешь.

— Он не собирался делать операцию?

— Нет, пока я не приставил к носу доктора револьвер и не пообещал его пристрелить, если он этого не сделает.

Бэннер сцепила руки на груди. Если бы она не любила Джейка прежде, то сейчас точно полюбила бы его. Она обязана ему жизнью. Джейк взял ее руки и сильно сжал их.

— Этот чертов знахарь ничего не собирался делать. Хотел дать тебе умереть, а лотом успокаивать твоих родителей. — Его взгляд стал напряженным от тяжелых воспоминаний. — Когда все было кончено, Хьюит бежал отсюда, как опоссум. Он не дал никаких указаний на случай твоего выздоровления, поскольку был уверен, что этого не произойдет.

— Но ты выходил меня.

Глаза его смотрели на нее в упор.

— Да.

— Джейк, доктор может потом обвинить тебя в принуждении.

— Ну и пусть. Я бы все равно поступил точно так же. И я убил бы его, если бы он не сделал операцию. Глаза ее наполнились слезами.

— Ты пошел на это, только чтобы спасти меня. Почему?

Взяв ее лицо в ладони, Джейк всматривался в него, наслаждаясь каждой любимой черточкой.

— Я не позволил бы тебе умереть. Я бы отдал свою жизнь, чтобы спасти твою.

Потом, уступив жажде, мучившей его несколько дней, Джейк поцеловал Бэннер. Приоткрыв влажные губы, она с наслаждением ответила ему. Язык его проник в ее рот и мягкими толчками все сильнее возбуждал Бэннер.

Она обвила руками его шею, а Джейк, прижав ее к подушкам, накрыл своим телом. Грудь ее распласталась под его грудью, и ритм их сердец казался единым.

Губы Джейка легко прикасались к ее губам, как бы собирая росу с губ Бэннер.

— Бэннер, Бэннер, — шептал он ей в шею, — я не позволил бы тебе умереть. Ты мне так нужна!

Потом они бурно целовались. Им стало трудно дышать. Джейк поднял голову, увидел полные, распухшие от его поцелуев губы и улыбнулся. Этот рот умел и давать, и получать страстные поцелуи, и Джейк проследит за тем, чтобы все было как надо. Уж он постарается.

— Я забыл спросить тебя, не хочешь ли ты есть. Джейк подхватил одну прядку волос. Она обвилась вокруг его пальца точно так же, как невидимая нить обвила его сердце.

— Я хочу есть. Сегодня надо подкрепиться как следует. Он встал и пошел на кухню.

— Горячий суп.

— Джейк! Он обернулся.

— Мне не нужен больше доктор Хьюит. Ты прекрасно ухаживал за мной.

Глаза его вспыхнули от избытка чувств. Джейк удовлетворенно вскинул голову и отправился готовить ужин.

Отношения между ними после той ночи изменились. Они больше не скрывали своих чувств друг к другу. Джейк целовал Бэннер на ночь, желая приятных снов, но дальше этого ласки не шли. Она не предлагала ему спать рядом с ней. Еще не настало время заниматься любовью, но оно приближалось. Они оба это понимали. А пока ждали и готовились.

Каждое утро, принося Бэннер чай, Джейк целовал ее. Всякий раз, когда он приближался к кровати, Бэннер брала его за руку, и они смотрели друг на друга. Джейк продолжал бриться в ее комнате, расчесывал ей волосы. По вечерам он сидел на стуле на расстоянии вытянутой руки от кровати Бэннер и читал ей о том, как выращивать крупный рогатый скот. Ведь они купили его в Форт-Уэрте. А она шила подушечки для стульев в гостиной, которые, как надеялась, они когда-нибудь купят.

— Джейк.

Он поднял голову от книги.

— Тебе это интересно?

— Нет. Я убиваю время.

— Но я не хочу тебя отвлекать. Он лукаво улыбнулся.

— Мисс Коулмен, ты отвлекаешь меня уже давно.

Бэннер покраснела.

Джейк отложил книгу. Это был особый вечер. Бэннер уже дошла до кухни и обратно, причем держалась прямо. Живот еще побаливал, когда она ускоряла шаг.

— А когда ты научился читать? — спросила Бэннер. — Только не обижайся, пожалуйста, большинство ковбоев не умеют читать.

Джейк улыбнулся.

— Это заслуга Лидии. Она начала учить Анабет во время путешествия, и, когда мы прибыли на место, Анабет решила, что и я должен учиться. — Взгляд Джейка затуманился, когда он вспомнил, как настойчиво сестра учила его и других грамоте. Она показывала им буквы и слоги, составляющие слова. — Вначале я считал это пустой тратой времени, но она напоминала мне, что Росс хорошо читает, а все, что умел Росс, хотелось уметь и мне.

— А почему ты ходил к ней?